Обзор судебной практики по вопросам банкротства граждан Арбитражного суда Уральского округа
31 ОКТЯБРЯ / 2023
28.07.2023 Президиумом Арбитражного суда Уральского округа был утвержден Обзор судебной практики по актуальным вопросам применения законодательства о банкротстве граждан. Арбитражный суд Уральского округа особенно выделяется среди окружных арбитражных судов своим вкладом в развитие банкротного права и цивилистики в целом. Поэтому выпускаемые им тематические обзоры судебной практики традиционно привлекают внимание юристов, специализирующихся в сфере банкротства. Очень уж часто этот суд выступает предвестником новых веяний в отечественном праве, да и просто — предлагает интересные решения давно ждущих разрешения вопросов, которые впоследствии часто находят поддержку на уровне Верховного суда. Поэтому мы не могли оставить без внимания свежий обзор, выделив главное в каждом из его пунктов.
1. Условия плана реструктуризации долгов гражданина, предусматривающие продолжение исполнения должником обязательств перед кредитором, требования которого обеспечены залогом единственного жилья, по истечении срока реализации плана, закону не противоречат
(Постановления Арбитражного суда Уральского округа от 29.09.2021 No Ф09-6877/21 по делу No А76-16577/2020, от 27.10.2022 No Ф09-7149/22 по делу No А76-7901/2021)
Арбитражный суд Уральского округа предлагает здесь расширить возможности утверждения судом плана реструктуризация долгов гражданина, не удобренного собранием кредиторов - руководствуясь целью достижения справедливого баланса интересов кредиторов и должника.
По общему правилу план реструктуризации, не одобренный собранием кредиторов, может быть утвержден судом только при соблюдении нескольких критериев:
1) его реализация позволяет полностью удовлетворить требования конкурсных кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества гражданина;
2) его реализация позволяет удовлетворить иные требования конкурсных кредиторов и требования уполномоченного органа в размере существенно большем, чем конкурсные кредиторы и (или) уполномоченный орган могли бы получить в результате немедленной реализации имущества гражданина и распределения его среднемесячного дохода за шесть месяцев, и указанный размер составляет не менее чем пятьдесят процентов размера требований таких кредиторов и уполномоченного органа;
3) срок реализации такого плана не превышает 2 лет.
В данном случае АС УО отошел от этих строгих критериев, применив к плану реструктуризация общие требования, применяемые к мировому соглашению: экономическая обоснованность и фактическая исполнимость, а также указав, что цель плана реструктуризации долгов может состоять не только в полном удовлетворении требований кредиторов, но и в стабилизации финансового состояния должника до той степени, которая позволит ему исполнять периодические платежи в соответствии с условиями обязательства.
Суд утвердил план реструктуризации, не одобренный залоговым кредитором, и рассчитанный более, чем на два года, руководствуясь следующими критериями:
1) в результате исполнения плана в предложенной гражданином редакции будет произведено погашение более пятидесяти процентов задолженности перед незалоговыми кредиторами в течение двух лет и по истечении срока реализации плана – полное погашение требований залогового кредитора;
2) должник к моменту окончания срока реализации плана не будет иметь просроченных обязательств и будет способен продолжать исполнять свои обязательства перед банком в соответствии с графиком кредитного договора - платежеспособность должника будет восстановлена;
3) план реструктуризации долгов не ухудшит положение залогового кредитора, поскольку он получит удовлетворение своих требований в размере и сроки, которые были согласованы при заключении кредитного договора, обязательства по которому должник продолжает исполнять без просрочек
4) при этом должник не лишится ипотечной квартиры, являющейся для него и его семьи единственным жильем;
5) исполнение плана реструктуризации не приведет и к ущемлению прав незалоговых кредиторов, напротив, реализация такого плана позволит им получить хотя бы частичное погашение своих требований, в то время как при немедленной реализации ипотечного жилья они в принципе не имели бы права претендовать на распределение выручки.
Мы полагаем, что в данном случае суд демонстрирует готовность способствовать добросовестному стремлению гражданина не просто использовать процедуру банкротства для освобождения от долгов, но действительно погасить требования кредиторов в максимально доступном объеме, прекрасный пример проявления судом гибкости ради заложенного в институт банкротства граждан конечного смысла.
2. При определении размера процентов по вознаграждению финансового управляющего необходимо учитывать положения п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве о порядке погашения расходов, понесенных при обеспечении сохранности предмета залога и его реализации на торгах
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 16.12.2022 No Ф09-8404/22 по делу No А47-21513/2019)
По общему правилу - п. 6 статьи 138 Закона о банкротстве расходы на обеспечение сохранности предмета залога и реализацию его на торгах покрываются за счет средств, поступивших от реализации предмета залога, до расходования этих средств в соответствии с пунктами 1 и 2 указанной статьи.
В данном случае, судами первых двух инстанций было отказано финансовому управляющему в начислении процентов за реализацию предмета залога, с учетом того, что текущие расходы на его реализацию и сохранность превысили 10 процентов выручки (таким образом, денежных средств на выплату процентов АУ оказалось недостаточно).
Суд округа сослался на то, что в силу общей нормы п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве расходы на обеспечение сохранности предмета залога и реализацию его на торгах покрываются за счет средств, поступивших от реализации предмета залога, до расходования этих средств в соответствии с п. 1 и 2 этой же статьи, которые регламентируют распределение выручки от реализации залогового имущества залоговому и иным кредиторам должника.
Специальное регулирование по отношению к пунктам 1 и 2 ст. 138 Закона о банкротстве предусмотрено в п. 5 ст. 213.27 данного Закона, но в ней идет речь только о расходах, связанных с реализацией предмета залога (а про обеспечение сохранности речи не идет), специальной нормы применительно к п. 6 статьи 138 Закона о банкротстве глава X «Банкротство гражданина» не содержит.
Таким образом, учитывая, что законом не установлен особый порядок возмещения расходов на обеспечение сохранности предмета залога в процедуре банкротства граждан, к соответствующим отношениям подлежит применению вышеуказанная норма п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве.
Исходя из изложенного, суды сделали неверный вывод о том, что десяти процентов выручки, полученной от продажи предмета залога, будет недостаточно для выплаты процентной части вознаграждения (ошибочно включив в эту сумму расходы не только на реализацию, но и не обеспечение сохранности имущества должника).
Остается не совсем понятным, каким образом данная позиция округа соотносится с разъяснениями, приведенными в п. 13.1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.12.2013 No 97 «О некоторых вопросах, связанных с вознаграждением арбитражного управляющего при банкротстве», которыми разъясняется именно порядок применения общей нормы статьи 138 Закона о банкротстве и согласно которым за счет и в пределах 10% выручки от реализации залогового имущества погашаются и проценты по вознаграждению, исчисляемые при удовлетворении залогового требования, и текущие расходы на реализацию и на охрану залогового имущества.
3. При рассмотрении заявления о включении в реестр требований кредиторов заемной задолженности, образовавшейся перед близким родственником или супругом должника, необходимо установить действительное содержание отношений сторон
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 11.05.2022 No Ф09-2165/22 по делу No А60-23101/2021)
По вопросу квалификации требований близких родственников, заявленных для включения в реестр, суд округа приводит два красноречивых примера:
1) требование матери должницы, основанное на договоре займа: заемные средства предоставлялись систематически на протяжении почти 10 лет, задолженность никогда не истребовалась, обеспечение ее погашения не предоставлялось. Суд предлагает не ограничиваться формальным изучением комплекта документов, сопровождавших правоотношения (договор займа, платежных поручений, расписок), а учитывать фактически сложившиеся между сторонами правоотношения: в данном случае в отсутствие иных доказательств, а именно раскрытия кредитором всех существенных обстоятельств, касающихся заключения и исполнения заемных сделок, соответствия их условий обычным сделкам, совершаемым в гражданском обороте, следует признать, что перемещение денежных средств носит свободный характер. Возврат денег воспринимается в качестве благого пожелания, обусловленного исполнением основанного на родственных отношениях морально-этического обязательства ребенка перед своим родителем, а сами правоотношения по передаче денежных средств могут быть квалифицированы по правилам, установленным п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, как прикрывающие дарение или иное соглашение, не подразумевающее обязательный возврат финансирования.
Фактически АС УО предлагает применять презумпцию необоснованности подобных требований (концепция, предложенная в п. 1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного суда РФ 29.01.2020): на аффилированном с должником кредиторе лежит бремя опровержения разумных сомнений относительно мнимости договора, на котором основано его требование, заявленное в деле о банкротстве.
В данном случае, многими практикующими юристами высказывается мнение, что в данном случае в целях обеспечения соблюдения прав аффилированного с должником кредитора более выгодно выглядело бы применение концепции субординации требований, поскольку применение презумпции мнимости сделки фактически лишает кредитора каким-либо образом доказать ее действительность (реальные инструменты такого доказывая отсутствуют), приводя фактически к полному отказу в защите права. Именно понижение очередности по требованиям аффилированых лиц по отношению к независимым кредиторам, могло бы служить отличным фильтром для разделения реального стремления кредитора возвратить фактически предоставленные денежные средства и включения требований в реестр исключительно для получения контроля над процедурой банкротства.
2) регрессное требование бывшей супруги должника, погашавшей его задолженность перед третьими лицами: не смотря на то, что к моменту заявления требования брак был расторгнут, суд установил, что супруги продолжали поддерживать семейные отношения, вели фермерское хозяйство на базе общего имущества.
Общее имущество принадлежит обоим супругам и до его раздела нельзя определить, в каких долях оно принадлежит каждому, следовательно, при погашении задолженности одним супругом за другого предполагается, что оплата производится за счет общих средств, такое погашение не может быть противопоставлено внешним кредиторам.
Поскольку законодатель в качестве общего правила устанавливает режим совместной собственности супругов (п. 1 ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации), то подача супругом должника заявления о включении требования в реестр требований кредиторов по гражданско-правовым требованиям (требования из договора займа, из деликта, регрессные требования, основанные на исполнении солидарной обязанности – общего долга либо поручительстве) по сути означает предъявление этого требования к самому себе (к своей имущественной массе).
Опять же, в подобных обстоятельствах, в отсутствие иных доказательств, подтверждающих личный характер потраченных средств, в частности подтверждение получения супругом в том числе после расторжения брака или прекращения семейных отношений дохода, достаточного для совершения спорных платежей - данные правоотношения следует квалифицировать как погашение задолженности перед третьими лицами самим должником, то есть регрессное требование у бывшей супруги отсутствует.
Подобная позиция представляется более взвешенной и справедливой, поскольку судом предложены конкретные механизмы, позволяющие кредитору доказать, что требование о включении в реестр является обоснованным, не смотря на близкие родственные отношения сторон.
4. Оснований для отступления от предусмотренного п. 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве порядка реализации общего имущества супругов в случае продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью не имеется, если не представлены доказательства приобретения вторым супругом статуса участника общества
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 26.12.2022 No Ф09-5358/20 по делу No А47-9906/2019)
В ходе проведения процедуры банкротства гражданина финансовым управляющим установлено наличие у должника доли участия в обществе с ограниченной ответственностью в размере 50% уставного капитала.
Финансовым управляющим разработано и представлено в суд для утверждения Положение, определяющее порядок и условия реализации имущества должника, включая указанную долю.
Супруга должника, заявляя возражения против реализации имущества, представила решение суда общей юрисдикции, согласно которому разделено общее имущество супругов и определены доли супругов в уставном капитале общества – по 1/2 за каждым.
Суд первой инстанции утвердил Положение в предложенной финансовым управляющим редакции.
Апелляционный суд с выводами судами первой инстанции не согласился. С учетом того, что право на 1/2 доли в уставном капитале общества признано за супругой должника решением суда общей юрисдикции и фактически этим судебным актом произведен выдел доли в натуре (ст. 252 Гражданского кодекса Российской Федерации), у суда первой инстанции не имелось оснований для утверждения Положения о порядке реализации имущества должника в редакции управляющего.
Суд округа, указав на то, что доля в уставном капитале подлежит реализации в деле о банкротстве супруга в полном объеме, по причине того, что не смотря на приобретение части доли в результате раздела имущества - к супруге, тем не менее, не перешли права и обязанности, вытекающие из корпоративного участия в обществе: поскольку не была соблюдена формальная процедура вступления в общество, предусмотренная корпоративным законодательством, супруга не реализовала право обратиться к обществу с требованием о вхождении в состав участников общества (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.04.2023 No 305-ЭС22-26611).
В этом случае, доля подлежит реализации в деле о банкротстве супруга в полном объеме, супруга праве претендовать на распределение в ее пользу 50% стоимости доли, полученной в результате ее реализации по правилу п. 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве.
5. Повторное рассмотрение вопроса об исключении из конкурсной массы единственного жилья должника недопустимо, если отсутствуют новые (вновь открывшиеся) обстоятельства, предполагающие разрешение указанного вопроса в порядке, предусмотренном главой 37 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 31.08.2022 No Ф09-1493/17 по делу No А60-3496/2016, Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 03.10.2022 No Ф09-4604/20 по делу No А60-31393/2018)
В первом кейсе вновь поднимается вопрос о допустимости реализации единственного жилья должника с предоставлением ему замещающего жилья, но под несколько другим углом.
Изначально из конкурсной массы должника в отсутствие каких-либо возражений со стороны кредиторов было исключено одно из принадлежащих ему на праве собственности жилых помещений. Второе помещение было реализовано. После чего кредиторы обратились к суду с требованием об утверждении порядка реализации и второго помещения с предоставлением замещающего жилья.
Суд округа указал, что повторное рассмотрение вопроса об определении жилого помещения, в отношении которого должен быть предоставлен исполнительский иммунитет, нарушает баланс интересов должника и кредиторов, ранее установленный определением суда, и противоречит принципу правовой определенности, поскольку лишает должника того, на что он мог рассчитывать после принятия данного судебного акта, при условии, что никаких новых обстоятельств в данном деле не установлено.
Полагаем, что в контексте приведенной логики, реализация имущества должника, уже исключенного из конкурсной массы, возможна только лишь после пересмотра судебного акта о его исключении по новым или вновь открывшимся обстоятельствам.
Во втором кейсе из конкурсной массы изначально была исключена квартира площадью 34,6 кв.м. После возврата в конкурсную массу квартиры площадью 85,6 кв.м. в результате спаривания сделки должник и его супруга попытались перенести предоставленный исполнительский иммунитет на квартиру большей площади, сославшись на то, что семья проживает именно в ней.
Суд совершенно справедливо пресек подобные попытки, сославшись на то, что заблаговременно приняв меры к сокрытию от кредиторов, финансового управляющего и суда сведений о месте проживания семьи, о наличии у должника статуса фактического собственника иного жилого помещения – квартиры площадью 85,6 кв. м, должник и его супруга тем самым признали исполнительский иммунитет в отношении квартиры меньшей площадью. Принятие судом решения в обстоятельствах отсутствия достаточной информации об имуществе должника произошло исключительно по воле должника и его супруги. Недобросовестные действия, направленные на получение преимуществ в ущерб кредиторам, изменение позиции в зависимости от хода дела о банкротстве, не подлежат судебной защите. Весьма любопытный пример применения судом концепции эстоппеля.
6. При решении вопроса о возможности реализации в качестве общего имущества супругов принадлежащих им долей в праве собственности на квартиру необходимо учитывать законный интерес бывшего супруга должника в сохранении единственного жилья
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 16.03.2023 No Ф09-7046/19 по делу No А34-12454/2016)
Суд округа указал, что для полноценной защиты прав супруга должника, при принятии решения о реализации жилого помещения (или как данном случае - доли в нем), находящегося в общей собственности супругов - не достаточно формально руководствоваться п.7 статьи 213.26 Закона о банкротстве. Суду необходимо учитывать, что выплаты бывшей супруге причитающейся ей стоимости доли после реализации имущества с торгов может оказаться недостаточно для обеспечения ее конституционного права на жилище (в данном случае - реализация 42/112 доли в коммунальной квартире с проживающими в ней другими собственниками очевидно бы не позволила супруге обеспечить себя жильем).
При разрешении вопроса о реализации общего имущества супругов в виде долей в праве собственности на квартиру необходимо не только учитывать экономический эффект от продажи имущества, но и обеспечивать защиту ценности единственного жилья, тем самым достигая справедливого баланса между имущественными интересами кредиторов и социально-защищаемыми интересами бывшего супруга должника, не обладающего каким-либо альтернативным жилым помещением, способным удовлетворить его потребность в жилище.
7. При рассмотрении вопроса об исключении из конкурсной массы доли в праве собственности на земельный участок, предоставленный в качестве меры социальной поддержки, необходимо оценить, насколько продажа этой доли без выдела ее в натуре имеет реальный экономический смысл в качестве способа погашения долгов перед кредиторами
(Постановления Арбитражного суда Уральского округа от 04.10.2022 No Ф09-6676/22 по делу No А47-7214/2021, от 07.12.2022 No Ф09-7251/22 по делу No А07-5863/2021)
В данном пункте интерес представляют два момента:
1) округ обращает внимание судов на то, что в исключительных случаях, в целях обеспечения самого должника и лиц, находящихся на его иждивении, средствами, необходимыми для нормального существования, суд по мотивированному ходатайству гражданина вправе дополнительно исключить из конкурсной массы имущество в размере большем, чем это предусмотрено п.2 ст. 213.25 Закона о банкротстве (п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 No 48). Таким образом соответствующее ходатайство должно быть рассмотрено судами по существу и формальной ссылки на неотносимость спорного имущества к категориям имущества, на которое не может быть обращено взыскание - не достаточно. Разрешение соответствующего вопроса относится к дискреционным полномочиям суда, рассматривающего дело о банкротстве.
2) при разрешении таких ходатайств суд округа предлагает руководствоваться соблюдением баланса интересов должника, лиц, находящихся на его иждивении, с одной стороны, и кредиторов, имеющих право на получение удовлетворения за счет конкурсной массы, с другой стороны, учитывая, что основной целью процедуры реализации имущества гражданина-банкрота является соразмерное удовлетворение требований его кредиторов, а не наказание за неоплату задолженности.
В данном конкретном кейсе должник просил исключить из конкурсной массы долю в размере 1/4 в праве собственности на земельный участок, предоставленную в качестве меры социальной поддержки. Суд округа предлагает учесть, насколько реализация 1/4 доли в праве без выделения участка внатуре позволит погасить требования кредиторов и как это скажется в целом на хозяйственном обороте, с учетом того, что обладание долей без реальной возможности использования земельного участка для удовлетворения покупателем личных и бытовых нужд, создает угрозу нарушения права на достойную жизнь, достоинство личности и неприкосновенность собственности членов семьи должника, способствует потенциальному возникновению долевой собственности на земельный участок не связанных между собой лиц.
Сопоставив интересы участников спора в данном случае суд пришел к выводу, что доля в праве собственности на земельный участок представляет собой значительно большую ценность для жизни должника и членов его семьи, чем экономическую ценность для кредиторов.
8. Резервирование финансовым управляющим денежных средств в счет будущих текущих платежей в ущерб обязательствам по выплате должнику прожиточного минимума противоречит закону
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 13.01.2023 No Ф09-2569/22 по делу No А76-21743/2020)
Положения ст. 213.27 Закона о банкротстве не предусматривают возможность погашения будущих обязательств более низкой очередности в ущерб ранее возникшим обязательствам более высокой очередности. Иное приводило бы к нарушению сразу двух принципов распределения конкурсной массы – принципа соблюдения очередности и принципа календарной очередности удовлетворения текущих обязательств.
Суд признал неправомерным резервирование денежных средств для погашения будущих коммунальных платежей и выплаты вознаграждения арбитражному управляющему при одновременном прекращении выплаты прожиточного минимума должнику.
С точки зрения практики это означает, что при наличии денежных средств в конкурсной массе - прожиточный минимум должнику должен выплачиваться в первую очередь вплоть до момента, когда денежные средства в конкурсной массе закончатся. При этом проценты по вознаграждению могут быть впоследствии выплачены из иных средств, поступивших в конкурсную массу, с учетом того, что процедура реализации имущества не была завершена именно в связи с наличием иных активов, подлежащих реализации.
9. Размер исключаемой из конкурсной массы страховой пенсии определяется величиной прожиточного минимума, установленной на федеральном или региональном уровне, в зависимости от того, какая из величин выше
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 19.01.2023 No Ф09-8874/22 по делу No А60-9925/2022)
Из буквального толкования абзаца восьмого п. 1 ст. 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с учетом внесенных Федеральным законом от 29.06.2021 No 234-ФЗ изменений следует, что законодатель предусмотрел порядок выбора суммы, защищенной исполнительским иммунитетом, – она признается равной величине прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации вне зависимости от социально-демографического статуса должника и только в случае, если величина прожиточного минимума, установленного в субъекте Российской Федерации по месту жительства гражданина-должника для соответствующей социально-демографической группы населения, превышает размер прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации, то иммунитет может быть наложен в пределах такого прожиточного минимума.
10. Сам по себе факт вынесения приговора, которым должник привлечен к уголовной ответственности за злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности, не является достаточным основанием для неосвобождения гражданина от обязательств
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 23.12.2022 No Ф09-8740/22 по делу No А47-15764/2020)
Для отказа в освобождении должника от задолженности по результатам проведения процедуры банкротства простого бездействия, выразившегося в неудовлетворении требования кредитора, даже длительном, недостаточно. Необходимо наличие дополнительных критериев: должник умышленно скрывает свои действительные доходы или имущество, на которые может быть обращено взыскание; совершает в отношении этого имущества незаконные действия, в том числе мнимые сделки, с тем, чтобы не производить расчеты с кредитором; изменяет место жительства или имя, не извещая об этом кредитора; противодействует судебному приставу-исполнителю или финансовому управляющему в исполнении обязанностей по формированию имущественной массы, подлежащей описи, реализации и направлению на погашение задолженности по обязательству; несмотря на требования кредитора о погашении долга ведет явно роскошный образ жизни (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.09.2020 No 310-ЭС20-6956, от 31.10.2022 No 307-ЭС22-12512).
Механический перенос состава преступления, квалифицируемого уголовным правом в качестве злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности, в сферу гражданского права только по причине использования в абзаце четвертом п. 4 ст. 213.28 Закона о банкротстве аналогичной терминологии не соответствует содержанию данного основания для неосвобождения гражданина-должника от обязательств, поскольку, по сути, исключает обязанность судов устанавливать значимость и масштабность умышленного нежелания должника исполнять обязательство перед кредитором при наличии у него такой возможности, превращает состав правонарушения в формальный, что противоречит сути гражданско-правовой ответственности за нарушение обязательств (п. 2 ст. 393 Гражданского кодекса Российской Федерации).
11. Арбитражный суд при решении вопроса о наличии оснований для неприменения к должнику правила об освобождении от исполнения обязательств должен определить форму вины для целей применения абзаца пятого п. 6 ст. 213.28 Закона о банкротстве
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 01.12.2022 No Ф09-7099/22 по делу No А76-20773/2021)
Пунктом 4 ст. 213.28 Закона о банкротстве определены случаи, при которых не допускается освобождение гражданина от обязательств. В п. 5 данной нормы указаны обязательства, которые сохраняют силу после банкротства должника (личные обязательства, требования кредиторов по текущим платежам, о выплате заработной платы и выходного пособия). В силу абзаца пятого п. 6 ст. 213.28 Закона о банкротстве правила п. 5 применяются также к требованиям о возмещении вреда имуществу, причиненного гражданином умышленно или по грубой неосторожности.
Между тем, арбитражный суд, разрешающий вопрос о наличии оснований для неосвобождения должника от обязательств на основании абзаца пятого п. 6 ст. 213.28 Закона о банкротстве, должен включить в предмет исследования вопрос о форме вины гражданина при причинении вреда имуществу кредитора. При этом бремя доказывания отсутствия умысла либо грубой неосторожности в совершенном правонарушении возлагается на лицо, совершившее правонарушение (правило генерального деликта).
В данном кейсе вред имуществу кредитора был причинен в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего из-за грубого нарушения правил дорожного движения, а именно нарушения п. 6.13 Правил дорожного движения Российской Федерации – проезд на запрещающий сигнал светофора. Однако суд округа указывает, что одного этого факта для отказа в освобождении от долгов недостаточно, необходимо установить, имела ли место вина в виде умысла или грубой неосторожности, о наличии которой может свидетельствовать игнорирование нарушителем элементарных, очевидных всем минимальных мер заботливости и осмотрительности (например, управление транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения; лицом, не имеющим или лишенным права управления транспортными средствами и т.п.).
12. Транспортное средство может быть исключено из конкурсной массы гражданина, если оно необходимо в целях обеспечения надлежащего уровня жизни должника и лиц, находящихся на его иждивении
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 12.10.2021 No Ф09-6546/20 по делу No А07-28604/2018, Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 30.11.2020 No Ф09-3897/20 по делу No А50-34660/2019, Постановления Арбитражного суда Уральского округа от 09.10.2017 No Ф09-5545/17 по делу No А60-34865/2016, от 21.10.2022 No Ф09-6853/22 по делу No А76-2763/2021, от 27.03.2023 No Ф09-10040/22 по делу No А76-44563/2021, от 28.03.2022 No Ф09-1325/22 по делу No А76-40797/2020, от 30.03.2022 No Ф09-659/22 по делу No А07-28346/2020)
Приводится ряд кейсов, в которых суды посчитали возможным удовлетворить ходатайство должника об исключении автомобиля из конкурсной массы, иллюстрирующих возможные основания для этого: наличие членов семьи с ограниченными возможностями, не позволяющими им передвигаться без автомобиля, приобретение автомобиля на средства социальной поддержки с целевой направленностью. Также приводятся возможные основания для отказа в удовлетворении такого ходатайства: недоказанность того, что характер заболевания должника (члена его семьи) свидетельствует о безусловной необходимости использования личного автомобиля вместо общественного транспорта или такси, недоказанность того, что автомобиль является средством, восстанавливающим либо компенсирующим нарушенную функцию организма, сам по себе факт размещения сведений о спорном автомобиле в Федеральном реестре инвалидов при сопутствующих обстоятельствах отсутствия в медицинских документах сведений о необходимости использования должником (членом его семьи) специального транспортного средства, приобретения транспортного средства значительно позднее установления инвалидности, внесения сведений в реестр уже после возбуждения производства по делу о банкротстве, перед подачей заявления об исключении имущества из конкурсной массы, не признается судами достаточным условием для исключения спорного имущества из конкурсной массы.
1. Условия плана реструктуризации долгов гражданина, предусматривающие продолжение исполнения должником обязательств перед кредитором, требования которого обеспечены залогом единственного жилья, по истечении срока реализации плана, закону не противоречат
(Постановления Арбитражного суда Уральского округа от 29.09.2021 No Ф09-6877/21 по делу No А76-16577/2020, от 27.10.2022 No Ф09-7149/22 по делу No А76-7901/2021)
Арбитражный суд Уральского округа предлагает здесь расширить возможности утверждения судом плана реструктуризация долгов гражданина, не удобренного собранием кредиторов - руководствуясь целью достижения справедливого баланса интересов кредиторов и должника.
По общему правилу план реструктуризации, не одобренный собранием кредиторов, может быть утвержден судом только при соблюдении нескольких критериев:
1) его реализация позволяет полностью удовлетворить требования конкурсных кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества гражданина;
2) его реализация позволяет удовлетворить иные требования конкурсных кредиторов и требования уполномоченного органа в размере существенно большем, чем конкурсные кредиторы и (или) уполномоченный орган могли бы получить в результате немедленной реализации имущества гражданина и распределения его среднемесячного дохода за шесть месяцев, и указанный размер составляет не менее чем пятьдесят процентов размера требований таких кредиторов и уполномоченного органа;
3) срок реализации такого плана не превышает 2 лет.
В данном случае АС УО отошел от этих строгих критериев, применив к плану реструктуризация общие требования, применяемые к мировому соглашению: экономическая обоснованность и фактическая исполнимость, а также указав, что цель плана реструктуризации долгов может состоять не только в полном удовлетворении требований кредиторов, но и в стабилизации финансового состояния должника до той степени, которая позволит ему исполнять периодические платежи в соответствии с условиями обязательства.
Суд утвердил план реструктуризации, не одобренный залоговым кредитором, и рассчитанный более, чем на два года, руководствуясь следующими критериями:
1) в результате исполнения плана в предложенной гражданином редакции будет произведено погашение более пятидесяти процентов задолженности перед незалоговыми кредиторами в течение двух лет и по истечении срока реализации плана – полное погашение требований залогового кредитора;
2) должник к моменту окончания срока реализации плана не будет иметь просроченных обязательств и будет способен продолжать исполнять свои обязательства перед банком в соответствии с графиком кредитного договора - платежеспособность должника будет восстановлена;
3) план реструктуризации долгов не ухудшит положение залогового кредитора, поскольку он получит удовлетворение своих требований в размере и сроки, которые были согласованы при заключении кредитного договора, обязательства по которому должник продолжает исполнять без просрочек
4) при этом должник не лишится ипотечной квартиры, являющейся для него и его семьи единственным жильем;
5) исполнение плана реструктуризации не приведет и к ущемлению прав незалоговых кредиторов, напротив, реализация такого плана позволит им получить хотя бы частичное погашение своих требований, в то время как при немедленной реализации ипотечного жилья они в принципе не имели бы права претендовать на распределение выручки.
Мы полагаем, что в данном случае суд демонстрирует готовность способствовать добросовестному стремлению гражданина не просто использовать процедуру банкротства для освобождения от долгов, но действительно погасить требования кредиторов в максимально доступном объеме, прекрасный пример проявления судом гибкости ради заложенного в институт банкротства граждан конечного смысла.
2. При определении размера процентов по вознаграждению финансового управляющего необходимо учитывать положения п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве о порядке погашения расходов, понесенных при обеспечении сохранности предмета залога и его реализации на торгах
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 16.12.2022 No Ф09-8404/22 по делу No А47-21513/2019)
По общему правилу - п. 6 статьи 138 Закона о банкротстве расходы на обеспечение сохранности предмета залога и реализацию его на торгах покрываются за счет средств, поступивших от реализации предмета залога, до расходования этих средств в соответствии с пунктами 1 и 2 указанной статьи.
В данном случае, судами первых двух инстанций было отказано финансовому управляющему в начислении процентов за реализацию предмета залога, с учетом того, что текущие расходы на его реализацию и сохранность превысили 10 процентов выручки (таким образом, денежных средств на выплату процентов АУ оказалось недостаточно).
Суд округа сослался на то, что в силу общей нормы п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве расходы на обеспечение сохранности предмета залога и реализацию его на торгах покрываются за счет средств, поступивших от реализации предмета залога, до расходования этих средств в соответствии с п. 1 и 2 этой же статьи, которые регламентируют распределение выручки от реализации залогового имущества залоговому и иным кредиторам должника.
Специальное регулирование по отношению к пунктам 1 и 2 ст. 138 Закона о банкротстве предусмотрено в п. 5 ст. 213.27 данного Закона, но в ней идет речь только о расходах, связанных с реализацией предмета залога (а про обеспечение сохранности речи не идет), специальной нормы применительно к п. 6 статьи 138 Закона о банкротстве глава X «Банкротство гражданина» не содержит.
Таким образом, учитывая, что законом не установлен особый порядок возмещения расходов на обеспечение сохранности предмета залога в процедуре банкротства граждан, к соответствующим отношениям подлежит применению вышеуказанная норма п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве.
Исходя из изложенного, суды сделали неверный вывод о том, что десяти процентов выручки, полученной от продажи предмета залога, будет недостаточно для выплаты процентной части вознаграждения (ошибочно включив в эту сумму расходы не только на реализацию, но и не обеспечение сохранности имущества должника).
Остается не совсем понятным, каким образом данная позиция округа соотносится с разъяснениями, приведенными в п. 13.1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.12.2013 No 97 «О некоторых вопросах, связанных с вознаграждением арбитражного управляющего при банкротстве», которыми разъясняется именно порядок применения общей нормы статьи 138 Закона о банкротстве и согласно которым за счет и в пределах 10% выручки от реализации залогового имущества погашаются и проценты по вознаграждению, исчисляемые при удовлетворении залогового требования, и текущие расходы на реализацию и на охрану залогового имущества.
3. При рассмотрении заявления о включении в реестр требований кредиторов заемной задолженности, образовавшейся перед близким родственником или супругом должника, необходимо установить действительное содержание отношений сторон
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 11.05.2022 No Ф09-2165/22 по делу No А60-23101/2021)
По вопросу квалификации требований близких родственников, заявленных для включения в реестр, суд округа приводит два красноречивых примера:
1) требование матери должницы, основанное на договоре займа: заемные средства предоставлялись систематически на протяжении почти 10 лет, задолженность никогда не истребовалась, обеспечение ее погашения не предоставлялось. Суд предлагает не ограничиваться формальным изучением комплекта документов, сопровождавших правоотношения (договор займа, платежных поручений, расписок), а учитывать фактически сложившиеся между сторонами правоотношения: в данном случае в отсутствие иных доказательств, а именно раскрытия кредитором всех существенных обстоятельств, касающихся заключения и исполнения заемных сделок, соответствия их условий обычным сделкам, совершаемым в гражданском обороте, следует признать, что перемещение денежных средств носит свободный характер. Возврат денег воспринимается в качестве благого пожелания, обусловленного исполнением основанного на родственных отношениях морально-этического обязательства ребенка перед своим родителем, а сами правоотношения по передаче денежных средств могут быть квалифицированы по правилам, установленным п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, как прикрывающие дарение или иное соглашение, не подразумевающее обязательный возврат финансирования.
Фактически АС УО предлагает применять презумпцию необоснованности подобных требований (концепция, предложенная в п. 1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного суда РФ 29.01.2020): на аффилированном с должником кредиторе лежит бремя опровержения разумных сомнений относительно мнимости договора, на котором основано его требование, заявленное в деле о банкротстве.
В данном случае, многими практикующими юристами высказывается мнение, что в данном случае в целях обеспечения соблюдения прав аффилированного с должником кредитора более выгодно выглядело бы применение концепции субординации требований, поскольку применение презумпции мнимости сделки фактически лишает кредитора каким-либо образом доказать ее действительность (реальные инструменты такого доказывая отсутствуют), приводя фактически к полному отказу в защите права. Именно понижение очередности по требованиям аффилированых лиц по отношению к независимым кредиторам, могло бы служить отличным фильтром для разделения реального стремления кредитора возвратить фактически предоставленные денежные средства и включения требований в реестр исключительно для получения контроля над процедурой банкротства.
2) регрессное требование бывшей супруги должника, погашавшей его задолженность перед третьими лицами: не смотря на то, что к моменту заявления требования брак был расторгнут, суд установил, что супруги продолжали поддерживать семейные отношения, вели фермерское хозяйство на базе общего имущества.
Общее имущество принадлежит обоим супругам и до его раздела нельзя определить, в каких долях оно принадлежит каждому, следовательно, при погашении задолженности одним супругом за другого предполагается, что оплата производится за счет общих средств, такое погашение не может быть противопоставлено внешним кредиторам.
Поскольку законодатель в качестве общего правила устанавливает режим совместной собственности супругов (п. 1 ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации), то подача супругом должника заявления о включении требования в реестр требований кредиторов по гражданско-правовым требованиям (требования из договора займа, из деликта, регрессные требования, основанные на исполнении солидарной обязанности – общего долга либо поручительстве) по сути означает предъявление этого требования к самому себе (к своей имущественной массе).
Опять же, в подобных обстоятельствах, в отсутствие иных доказательств, подтверждающих личный характер потраченных средств, в частности подтверждение получения супругом в том числе после расторжения брака или прекращения семейных отношений дохода, достаточного для совершения спорных платежей - данные правоотношения следует квалифицировать как погашение задолженности перед третьими лицами самим должником, то есть регрессное требование у бывшей супруги отсутствует.
Подобная позиция представляется более взвешенной и справедливой, поскольку судом предложены конкретные механизмы, позволяющие кредитору доказать, что требование о включении в реестр является обоснованным, не смотря на близкие родственные отношения сторон.
4. Оснований для отступления от предусмотренного п. 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве порядка реализации общего имущества супругов в случае продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью не имеется, если не представлены доказательства приобретения вторым супругом статуса участника общества
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 26.12.2022 No Ф09-5358/20 по делу No А47-9906/2019)
В ходе проведения процедуры банкротства гражданина финансовым управляющим установлено наличие у должника доли участия в обществе с ограниченной ответственностью в размере 50% уставного капитала.
Финансовым управляющим разработано и представлено в суд для утверждения Положение, определяющее порядок и условия реализации имущества должника, включая указанную долю.
Супруга должника, заявляя возражения против реализации имущества, представила решение суда общей юрисдикции, согласно которому разделено общее имущество супругов и определены доли супругов в уставном капитале общества – по 1/2 за каждым.
Суд первой инстанции утвердил Положение в предложенной финансовым управляющим редакции.
Апелляционный суд с выводами судами первой инстанции не согласился. С учетом того, что право на 1/2 доли в уставном капитале общества признано за супругой должника решением суда общей юрисдикции и фактически этим судебным актом произведен выдел доли в натуре (ст. 252 Гражданского кодекса Российской Федерации), у суда первой инстанции не имелось оснований для утверждения Положения о порядке реализации имущества должника в редакции управляющего.
Суд округа, указав на то, что доля в уставном капитале подлежит реализации в деле о банкротстве супруга в полном объеме, по причине того, что не смотря на приобретение части доли в результате раздела имущества - к супруге, тем не менее, не перешли права и обязанности, вытекающие из корпоративного участия в обществе: поскольку не была соблюдена формальная процедура вступления в общество, предусмотренная корпоративным законодательством, супруга не реализовала право обратиться к обществу с требованием о вхождении в состав участников общества (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.04.2023 No 305-ЭС22-26611).
В этом случае, доля подлежит реализации в деле о банкротстве супруга в полном объеме, супруга праве претендовать на распределение в ее пользу 50% стоимости доли, полученной в результате ее реализации по правилу п. 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве.
5. Повторное рассмотрение вопроса об исключении из конкурсной массы единственного жилья должника недопустимо, если отсутствуют новые (вновь открывшиеся) обстоятельства, предполагающие разрешение указанного вопроса в порядке, предусмотренном главой 37 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 31.08.2022 No Ф09-1493/17 по делу No А60-3496/2016, Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 03.10.2022 No Ф09-4604/20 по делу No А60-31393/2018)
В первом кейсе вновь поднимается вопрос о допустимости реализации единственного жилья должника с предоставлением ему замещающего жилья, но под несколько другим углом.
Изначально из конкурсной массы должника в отсутствие каких-либо возражений со стороны кредиторов было исключено одно из принадлежащих ему на праве собственности жилых помещений. Второе помещение было реализовано. После чего кредиторы обратились к суду с требованием об утверждении порядка реализации и второго помещения с предоставлением замещающего жилья.
Суд округа указал, что повторное рассмотрение вопроса об определении жилого помещения, в отношении которого должен быть предоставлен исполнительский иммунитет, нарушает баланс интересов должника и кредиторов, ранее установленный определением суда, и противоречит принципу правовой определенности, поскольку лишает должника того, на что он мог рассчитывать после принятия данного судебного акта, при условии, что никаких новых обстоятельств в данном деле не установлено.
Полагаем, что в контексте приведенной логики, реализация имущества должника, уже исключенного из конкурсной массы, возможна только лишь после пересмотра судебного акта о его исключении по новым или вновь открывшимся обстоятельствам.
Во втором кейсе из конкурсной массы изначально была исключена квартира площадью 34,6 кв.м. После возврата в конкурсную массу квартиры площадью 85,6 кв.м. в результате спаривания сделки должник и его супруга попытались перенести предоставленный исполнительский иммунитет на квартиру большей площади, сославшись на то, что семья проживает именно в ней.
Суд совершенно справедливо пресек подобные попытки, сославшись на то, что заблаговременно приняв меры к сокрытию от кредиторов, финансового управляющего и суда сведений о месте проживания семьи, о наличии у должника статуса фактического собственника иного жилого помещения – квартиры площадью 85,6 кв. м, должник и его супруга тем самым признали исполнительский иммунитет в отношении квартиры меньшей площадью. Принятие судом решения в обстоятельствах отсутствия достаточной информации об имуществе должника произошло исключительно по воле должника и его супруги. Недобросовестные действия, направленные на получение преимуществ в ущерб кредиторам, изменение позиции в зависимости от хода дела о банкротстве, не подлежат судебной защите. Весьма любопытный пример применения судом концепции эстоппеля.
6. При решении вопроса о возможности реализации в качестве общего имущества супругов принадлежащих им долей в праве собственности на квартиру необходимо учитывать законный интерес бывшего супруга должника в сохранении единственного жилья
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 16.03.2023 No Ф09-7046/19 по делу No А34-12454/2016)
Суд округа указал, что для полноценной защиты прав супруга должника, при принятии решения о реализации жилого помещения (или как данном случае - доли в нем), находящегося в общей собственности супругов - не достаточно формально руководствоваться п.7 статьи 213.26 Закона о банкротстве. Суду необходимо учитывать, что выплаты бывшей супруге причитающейся ей стоимости доли после реализации имущества с торгов может оказаться недостаточно для обеспечения ее конституционного права на жилище (в данном случае - реализация 42/112 доли в коммунальной квартире с проживающими в ней другими собственниками очевидно бы не позволила супруге обеспечить себя жильем).
При разрешении вопроса о реализации общего имущества супругов в виде долей в праве собственности на квартиру необходимо не только учитывать экономический эффект от продажи имущества, но и обеспечивать защиту ценности единственного жилья, тем самым достигая справедливого баланса между имущественными интересами кредиторов и социально-защищаемыми интересами бывшего супруга должника, не обладающего каким-либо альтернативным жилым помещением, способным удовлетворить его потребность в жилище.
7. При рассмотрении вопроса об исключении из конкурсной массы доли в праве собственности на земельный участок, предоставленный в качестве меры социальной поддержки, необходимо оценить, насколько продажа этой доли без выдела ее в натуре имеет реальный экономический смысл в качестве способа погашения долгов перед кредиторами
(Постановления Арбитражного суда Уральского округа от 04.10.2022 No Ф09-6676/22 по делу No А47-7214/2021, от 07.12.2022 No Ф09-7251/22 по делу No А07-5863/2021)
В данном пункте интерес представляют два момента:
1) округ обращает внимание судов на то, что в исключительных случаях, в целях обеспечения самого должника и лиц, находящихся на его иждивении, средствами, необходимыми для нормального существования, суд по мотивированному ходатайству гражданина вправе дополнительно исключить из конкурсной массы имущество в размере большем, чем это предусмотрено п.2 ст. 213.25 Закона о банкротстве (п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 No 48). Таким образом соответствующее ходатайство должно быть рассмотрено судами по существу и формальной ссылки на неотносимость спорного имущества к категориям имущества, на которое не может быть обращено взыскание - не достаточно. Разрешение соответствующего вопроса относится к дискреционным полномочиям суда, рассматривающего дело о банкротстве.
2) при разрешении таких ходатайств суд округа предлагает руководствоваться соблюдением баланса интересов должника, лиц, находящихся на его иждивении, с одной стороны, и кредиторов, имеющих право на получение удовлетворения за счет конкурсной массы, с другой стороны, учитывая, что основной целью процедуры реализации имущества гражданина-банкрота является соразмерное удовлетворение требований его кредиторов, а не наказание за неоплату задолженности.
В данном конкретном кейсе должник просил исключить из конкурсной массы долю в размере 1/4 в праве собственности на земельный участок, предоставленную в качестве меры социальной поддержки. Суд округа предлагает учесть, насколько реализация 1/4 доли в праве без выделения участка внатуре позволит погасить требования кредиторов и как это скажется в целом на хозяйственном обороте, с учетом того, что обладание долей без реальной возможности использования земельного участка для удовлетворения покупателем личных и бытовых нужд, создает угрозу нарушения права на достойную жизнь, достоинство личности и неприкосновенность собственности членов семьи должника, способствует потенциальному возникновению долевой собственности на земельный участок не связанных между собой лиц.
Сопоставив интересы участников спора в данном случае суд пришел к выводу, что доля в праве собственности на земельный участок представляет собой значительно большую ценность для жизни должника и членов его семьи, чем экономическую ценность для кредиторов.
8. Резервирование финансовым управляющим денежных средств в счет будущих текущих платежей в ущерб обязательствам по выплате должнику прожиточного минимума противоречит закону
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 13.01.2023 No Ф09-2569/22 по делу No А76-21743/2020)
Положения ст. 213.27 Закона о банкротстве не предусматривают возможность погашения будущих обязательств более низкой очередности в ущерб ранее возникшим обязательствам более высокой очередности. Иное приводило бы к нарушению сразу двух принципов распределения конкурсной массы – принципа соблюдения очередности и принципа календарной очередности удовлетворения текущих обязательств.
Суд признал неправомерным резервирование денежных средств для погашения будущих коммунальных платежей и выплаты вознаграждения арбитражному управляющему при одновременном прекращении выплаты прожиточного минимума должнику.
С точки зрения практики это означает, что при наличии денежных средств в конкурсной массе - прожиточный минимум должнику должен выплачиваться в первую очередь вплоть до момента, когда денежные средства в конкурсной массе закончатся. При этом проценты по вознаграждению могут быть впоследствии выплачены из иных средств, поступивших в конкурсную массу, с учетом того, что процедура реализации имущества не была завершена именно в связи с наличием иных активов, подлежащих реализации.
9. Размер исключаемой из конкурсной массы страховой пенсии определяется величиной прожиточного минимума, установленной на федеральном или региональном уровне, в зависимости от того, какая из величин выше
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 19.01.2023 No Ф09-8874/22 по делу No А60-9925/2022)
Из буквального толкования абзаца восьмого п. 1 ст. 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с учетом внесенных Федеральным законом от 29.06.2021 No 234-ФЗ изменений следует, что законодатель предусмотрел порядок выбора суммы, защищенной исполнительским иммунитетом, – она признается равной величине прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации вне зависимости от социально-демографического статуса должника и только в случае, если величина прожиточного минимума, установленного в субъекте Российской Федерации по месту жительства гражданина-должника для соответствующей социально-демографической группы населения, превышает размер прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации, то иммунитет может быть наложен в пределах такого прожиточного минимума.
10. Сам по себе факт вынесения приговора, которым должник привлечен к уголовной ответственности за злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности, не является достаточным основанием для неосвобождения гражданина от обязательств
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 23.12.2022 No Ф09-8740/22 по делу No А47-15764/2020)
Для отказа в освобождении должника от задолженности по результатам проведения процедуры банкротства простого бездействия, выразившегося в неудовлетворении требования кредитора, даже длительном, недостаточно. Необходимо наличие дополнительных критериев: должник умышленно скрывает свои действительные доходы или имущество, на которые может быть обращено взыскание; совершает в отношении этого имущества незаконные действия, в том числе мнимые сделки, с тем, чтобы не производить расчеты с кредитором; изменяет место жительства или имя, не извещая об этом кредитора; противодействует судебному приставу-исполнителю или финансовому управляющему в исполнении обязанностей по формированию имущественной массы, подлежащей описи, реализации и направлению на погашение задолженности по обязательству; несмотря на требования кредитора о погашении долга ведет явно роскошный образ жизни (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.09.2020 No 310-ЭС20-6956, от 31.10.2022 No 307-ЭС22-12512).
Механический перенос состава преступления, квалифицируемого уголовным правом в качестве злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности, в сферу гражданского права только по причине использования в абзаце четвертом п. 4 ст. 213.28 Закона о банкротстве аналогичной терминологии не соответствует содержанию данного основания для неосвобождения гражданина-должника от обязательств, поскольку, по сути, исключает обязанность судов устанавливать значимость и масштабность умышленного нежелания должника исполнять обязательство перед кредитором при наличии у него такой возможности, превращает состав правонарушения в формальный, что противоречит сути гражданско-правовой ответственности за нарушение обязательств (п. 2 ст. 393 Гражданского кодекса Российской Федерации).
11. Арбитражный суд при решении вопроса о наличии оснований для неприменения к должнику правила об освобождении от исполнения обязательств должен определить форму вины для целей применения абзаца пятого п. 6 ст. 213.28 Закона о банкротстве
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 01.12.2022 No Ф09-7099/22 по делу No А76-20773/2021)
Пунктом 4 ст. 213.28 Закона о банкротстве определены случаи, при которых не допускается освобождение гражданина от обязательств. В п. 5 данной нормы указаны обязательства, которые сохраняют силу после банкротства должника (личные обязательства, требования кредиторов по текущим платежам, о выплате заработной платы и выходного пособия). В силу абзаца пятого п. 6 ст. 213.28 Закона о банкротстве правила п. 5 применяются также к требованиям о возмещении вреда имуществу, причиненного гражданином умышленно или по грубой неосторожности.
Между тем, арбитражный суд, разрешающий вопрос о наличии оснований для неосвобождения должника от обязательств на основании абзаца пятого п. 6 ст. 213.28 Закона о банкротстве, должен включить в предмет исследования вопрос о форме вины гражданина при причинении вреда имуществу кредитора. При этом бремя доказывания отсутствия умысла либо грубой неосторожности в совершенном правонарушении возлагается на лицо, совершившее правонарушение (правило генерального деликта).
В данном кейсе вред имуществу кредитора был причинен в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего из-за грубого нарушения правил дорожного движения, а именно нарушения п. 6.13 Правил дорожного движения Российской Федерации – проезд на запрещающий сигнал светофора. Однако суд округа указывает, что одного этого факта для отказа в освобождении от долгов недостаточно, необходимо установить, имела ли место вина в виде умысла или грубой неосторожности, о наличии которой может свидетельствовать игнорирование нарушителем элементарных, очевидных всем минимальных мер заботливости и осмотрительности (например, управление транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения; лицом, не имеющим или лишенным права управления транспортными средствами и т.п.).
12. Транспортное средство может быть исключено из конкурсной массы гражданина, если оно необходимо в целях обеспечения надлежащего уровня жизни должника и лиц, находящихся на его иждивении
(Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 12.10.2021 No Ф09-6546/20 по делу No А07-28604/2018, Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 30.11.2020 No Ф09-3897/20 по делу No А50-34660/2019, Постановления Арбитражного суда Уральского округа от 09.10.2017 No Ф09-5545/17 по делу No А60-34865/2016, от 21.10.2022 No Ф09-6853/22 по делу No А76-2763/2021, от 27.03.2023 No Ф09-10040/22 по делу No А76-44563/2021, от 28.03.2022 No Ф09-1325/22 по делу No А76-40797/2020, от 30.03.2022 No Ф09-659/22 по делу No А07-28346/2020)
Приводится ряд кейсов, в которых суды посчитали возможным удовлетворить ходатайство должника об исключении автомобиля из конкурсной массы, иллюстрирующих возможные основания для этого: наличие членов семьи с ограниченными возможностями, не позволяющими им передвигаться без автомобиля, приобретение автомобиля на средства социальной поддержки с целевой направленностью. Также приводятся возможные основания для отказа в удовлетворении такого ходатайства: недоказанность того, что характер заболевания должника (члена его семьи) свидетельствует о безусловной необходимости использования личного автомобиля вместо общественного транспорта или такси, недоказанность того, что автомобиль является средством, восстанавливающим либо компенсирующим нарушенную функцию организма, сам по себе факт размещения сведений о спорном автомобиле в Федеральном реестре инвалидов при сопутствующих обстоятельствах отсутствия в медицинских документах сведений о необходимости использования должником (членом его семьи) специального транспортного средства, приобретения транспортного средства значительно позднее установления инвалидности, внесения сведений в реестр уже после возбуждения производства по делу о банкротстве, перед подачей заявления об исключении имущества из конкурсной массы, не признается судами достаточным условием для исключения спорного имущества из конкурсной массы.